Нолла отправила запрос и терпеливо дожидалась, пока леди Ниакрис ответит.
    — Владыка, — поприветствовала сит инквизитора, когда последняя появилась, — я нашла Кейда Харпера, и он сообщил мне, что голозапись действительно подлинная. Хитрость в том, что сенатор на ней ненастоящий. Это оборотень, — Селира сложила руки на груди, переходя к неприятной части сообщения, — я не смогу привезти его на Коррибан, но я заключила с ним сделку. Он согласен выступить перед судом по голосвязи и продемонстрировать свои способности перед всеми. И тогда главная улика против Мосса потеряет свой вес.

— Свяжись с ним немедленно, — приказала Ниакрис, — я подключу к нашему разговору остальных членов Темного Совета. Нельзя откладывать дело до суда. — Миралука не хотела рисковать. Тайлер может не выдержать допроса Агвейн.

— Как пожелаете, — без эмоций произнесла Селира.
Ее пальцы начали бегать по клавиатуре, имея своей целью подключение к разговору оборотня. Сит запросила тот же самый канал связи, по которому она говорила с Водом в прошлый раз. От того, исполнит ли безликий свою часть уговора, зависела не только его репутация, но и Ноллы. И ей это очень не нравилось.
— Время выступления наступило, оборотень, — не очень приветливо оповестила сит Вода, — по его окончанию твой счет станет внушительнее. В твоих интересах стараться.

    Когда голоизображение предполагаемого свидетеля возникло перед миралукой, темная леди бросила оборотню:
    — Ты должен рассказать все. За это ты будешь вознагражден. Продемонстрируй членам Темного Совета свои способности. И в накладе не останешься.
    Пальцы Ниакрис набирали нужные комбинации, высылая вызовы на голопроекторы темных лордов.
    Ситхи явно были недовольны. На их лицах недоумение сменялось раздражением, кто-то был явно возмущен. Но были и те, у кого проглядывал интерес во взгляде.
    — По праву, данному мною Империей, я обращаюсь к Темному Совету, — произнесла Ниакрис. — Я нашла свидетеля невиновности моего аколита. Прошу заслушать оборотня, который принимал участие в создании голозаписи, которая является главной уликой против Тайлера Мосса.
    Наверное, стоило все сделать иначе. Дождаться суда. Привести лордов в расположении. Но она чувствовала боль Тайлера, она понимала, что Агвейн не успокоится и не имела права рисковать.

Поговорить по душам с Кейдом Воду так и не дали — с ним на связь вышла чистокровная, которая откровенно грубо обрисовала оборотню то, что ему надо было сделать.
    — Я надеюсь, что буду в состоянии, в последствии, воспользоваться этим счетом? — задал он вопрос красной, но ответ на него получить не успел, да и не ждал.
    В следующий момент к разговору подключилась миралука. Член темного совета — Вод знал многих из них. Не всех, конечно, и в основном заочно. Понимание того, что он попал в точку, придавало, с одной стороны, и нотки торжества, но с другой — огромную гору беспокойства. Тем временем появлялись голограммы все новых и новых лиц, в итоге он увидел перед собой весь темный совет. Многие были недовольны, многие-же, смотрели заинтересовано.
    «Какая честь... И вся она для меня одного.»
    — Приветствую вас, темные лорды, — начал он. — Да, я принимал участие в создании этой голозаписи. Более того, роль сенатора на ней исполнял я.
    В следующее мгновение оборотень начал менять свой облик, и через каких-то пару секунд перед остальными был уже не Вод Кайтер, а тот самый сенатор.
    — Мое задание заключалось в том, чтобы выйти на связь с неким парнем, будто бы по ошибке, и произнести лишь несколько фраз.
    Далее Вод, по памяти, проговорил то, что он говорил на голозаписи. Голос его тоже изменился, и отличить от голоса сенатора было бы не возможно. Что-же, теперь, вероятно, пришло время и себя показать во всей красе.
    — И это далеко не все, что я могу.
    Через еще пару секунд перед глазами совета появилась копия Скира Каана. Дав время, чтобы в деталях рассмотреть сие превращение, Вод пошел дальше, и вот, перед ними уже стояла Дарт Бейли. Конечно, не она сама, но ее прекрасная копия. Еще пара секунд, и перед советом стоял Дарт Хорус. Далее, оборотень решил попробовать более тонкую работу. До этого еще ни разу не получалось претворить это в жизнь. А виной всему — строение тела. Тем не менее, стоило и попробовать. Данное превращение заняло несколько больше времени, чем требовалось на пердыдущие. В основном из-за лекку. Но, тем не менее, перед советом теперь стояла Элисиф Прайд. Вернее, ее добротная копия.
    — Как видите, ни пол, ни раса не являются препятствием, — улыбнулся Вод, проговорив это голосом тви’лечки. — Если у вас есть вопросы, мои лорды, я с радостью отвечу на них.
    Оборотень приложил руку к роскошной груди и слегка поклонился, мимоходом отметив, что такое богатство, все же, доставляет определенные неудобства.

Первой реакцией Мортис было что-то в стиле «какого черта?». Она была занята, и бесконечные заседания не входили в ее планы. Тем более, когда ее вызывала вконец обнаглевшая миралука, выдающая целую тираду касательно прав и прочих устаревших традиции Империи. К слову, Мортис было плевать на все эти права. И лишь огромным усилием Нихеления сдержалась, решив для начала выслушать, что же смогла раскопать миралука, чтобы потом, послав суку в ад, где ей и было самое место, намекнуть Каану, что своих баб нужно держать в узде.
    Однако выступление оборотня немного изменило ход мыслей умбаранки. «Черт, Флексиус, не смог замести следы. Комбинатор, называется.» К счастью, лорду хватило ума не подставляться лично, потому его имя не было упомянуто оборотнем. Однако то, что вещал наемник, явно указывало на саботаж с целью обвинения даже не Мосса. Нет, на аколита всем было наплевать кроме Ниакрис. А вот то, что это все было задумано с целью нанести удар по верховному инквизитору Империи — понял бы даже младенец. А сама миралука не постесняется выставить счет и потребовать мести. Мортис в душе порадовалась, что сама имела косвенное отношение ко всей этой истории. Союзники союзниками, а тонуть вместе с ним Нихеления не собиралась. Впрочем, Флексиус ушлый, выпутается. Но жертву разъяренной Ниакрис ему придется подкинуть. Настрой миралуки свидетельствовал о том, что инквизиторша жаждала крови. «Кому-то не повезет»
    — Интересный поворот, — пожала плечами Нихеления. — А до суда это подождать не могло?
    Правда был риск, что Агвейн увлечется и мальчишка банально не доживет до очередного заседания. Видимо миралука и сама это понимала, потому и решила взять столь крутой оборот.
    — Лично мне все ясно. Мальчишку подставили. Ну и что из этого? Я не собираюсь отрываться от своих дел, чтобы сотый раз обсуждать проблемы какого-то там аколита.
    И даже сквозь пространство ощутила такую волну ярости от миралуки, что Нихелению невольно передернуло. Кажется, она перегнула палку.
    — В общем, я высказалась. Я более не считаю аколита Мосса виновным.
    «Подавись своим выродком, тварь. Извини, Флексиус. Но в этот раз твоя карта бита. Наслаждайся тем, что вывел сучку из себя и попортил ее драгоценного щенка.»
    — Если обсуждать больше нечего, я отключаюсь.

    Надо сказать, только увидев галаграммы остальных членов Совета, и выслушав речь миралуки, Ароз до конца поняла, в чем дело. Та сумела раскопать нужные ей доказательства. Но ни поразмышлять, ни пораспространяться тилинка сейчас не могла, учитывая кто стоял с ней рядом, загородив собой дверь в ее гнездышко. Флексиус мог читать ее мысли. И подумай девушка о чем-то, кроме обычного бреда, мышеловка, расставленная на нее могла захлопнуться.
    «Черт», -лишь кратко мелькнуло в голове, единственное, что леди сумела не адресовать никому в частности.
    — О, вот же прекрасный актер! — восклицание сопроводилось парой-тройкой хлопков в ладоши.
    — Ах, ну и если таак... думаю это значит, что аколит не виновен.
    Ароз еще похлопала ресницами, всем своим видом как бы говоря:«Это все? Или нас собрали еще для чего-то?»

    Корвус предстал перед другими членами Тёмного Совета в свойственном ему раздражённом состоянии. Впрочем, это был один из редких случаев, когда ни от чего важного его не отвлекли.
    Ситх с самого начала считал, что в деле с Моссом было допущено непростительное число проколов — вопрос только, кем. Кто бы догадался арестовать аколита, едва получив в руки доказательства его виновности? Разве что тот, кто не понимает пользу от дезинформации. Раскрытый шпион, который не знает, что он раскрыт — редкая удача. С другой стороны, поспешный арест мог свидетельствовать не только о чьей-либо глупости, но и о специальной травле. Подставить Мосса, как правильно заметила Ниакрис, было вполне реально. Но, если кто-то и пытался обмануть Совет с целью подставить Ниакрис, то это были проблемы миралуки, а не Совета.
    Демонстрация способностей наёмника не стала для Корвуса откровением. Ему уже приходилось в прошлом нанимать для некоторых сложных дел наёмника-оборотня, который обладал потрясающим умением пародировать других людей. Вернее, таких наёмников было несколько, и все они представлялись одним прозвищем и вообще делали вид, что они — одно и то же существо. Может, перед ним и выступал один из них? Вполне возможно, за одним лишь исключением, что у известного ему оборотня не было «настоящего» образа.
    С другой стороны, где гарантия того, что этот оборотень действительно приложил свою руку к той записи? Несложно найти оборотня и нанять его устроить показ, чтобы отмыть имя Мосса. Это с большой вероятностью могла сделать и сама Ниакрис.
    — Если нет никаких доказательств кроме слов этого оборотня, то я считаю, что их недостаточно для признания невиновности. Если это всё, то я отключаюсь.

Опять же. Флексиусу были больше интересны не актерские способности оборотня, а реакция остальных членов Совета. И, в частности, Ароз, стоящей прямо перед ним. В привычной для себя манере алдераанец молчал, выслушивая мнение большинства, чтобы составить для себя картину. Приятным из всего этого были лишь слова прагматичного Корвуса, за что аристократ был ему благодарен. Про себя же он отметил, что Мортис могла бы выдать идею коруна чуть раньше. Но похоже вступать в конфликт с безгзлазой у нее кишка была тонка.
    — В очередной раз убеждаюсь, что Дарт Корвус не зря состоит в Совете. На заседании ранее говорилось, что действительно есть существа, способные сыграть подобную роль. За определенные деньги можно найти одного из подобных нашему дорогому актеру и всучить ему сценарий, который он должен разыграть. Думаю, что дергать весь Совет стоит при более крепких аргументах. — Холодно закончил алдераанец. Хотя сам он не сомневался, что желая заполучить расположение Каана, многие просто прогнуться под не слишком вескими аргументами и приостановят дело Моса, или же вовсе оправдают мальчишку. В любом случае, некоторое удовольствие Флекс от всего происходящего успел получить. Судьба самого аколита мало его интересовала.

Стоило Мортис высказаться на тему «какого-то» аколита, как Неакрис почувствовала, что сейчас не сдержится и выпустит ярость из-под контроля. Миралука сдержалась лишь каким-то чудом. Если она даст волю гнева, это лишь ухудшит ситуацию.
    — Это не дело «какого-то аколита», это мой ученик, которому предъявили обвинение в военном шпионаже против Империи. Если оборотень говорит правду, то тот, кто пошел на такое, совсем заигрался, — угрожающе прошипела миралука. — Этот выпад направлен против меня, верховного инквизитора Империи, и я требую расследования, дабы тот, кто имел наглость выступить против меня столь грязным способом, понес наказание. И я не успокоюсь до тех пор, пока лично не вытащу из этой твари признания в свое вине и не отправлю к чертям.
    Понимая, что она начинает слетать с катушек, миралука сделала глубокий вдох и продолжила в более спокойном тоне.
    — Корвус, высказывая недоверие к данной улике, ты автоматически признаешь меня виновной в фальсификации улик и, как следствие, измене Империи, ибо в таком случае мои личные предпочтения превысили мой долг. Ты готов предъявить мне подобное обвинение? Может, и меня ты заключишь под стражу?
    «Попробуй.» Ниакрис не Тайлер, у нее найдется, что сказать в свою защиту.
    — Я требую освобождения Тайлера из-под стражи под мою ответственность. Уполномоченная Флексиусом Агвейн превышает свои полномочия в вытаскивании правды из головы Мосса. Я не согласна с этими методами и не собираюсь терпеть подобное обращение с моим учеником, если нет неопровержимых доказательств его вины. А чтобы не было сомнений в моей лояльности аколиту Моссу или моей преданности Империи, я готова вскрыть свои ментальные блоки и обеспечить доступ в мое сознание повелителю Каану.
    На такое решались немногие. У Скира хватит сил нащупать все затертости в разуме миралуки, но зная, что она чиста, Ниакрис не сомневалась, что подобной меры будет достаточно, чтобы вернуть ей Тайлера до конца расследования. Скир увидит, что она не собирается препятствовать свершению правосудия, и даже если не будет согласна с приговором, выдаст ему Мосса. Каан всегда знал, лжет миралука или нет, между ними тоже была связь, но только другого рода. Другое дело, что подобное будет весьма унизительно для Ниакрис, все ее существо возмущалось при одной мысли, что она пойдет на это, однако ложить в основу своей гордости Тайлера она не могла. Слишком много чувств и чаяний было связано с Моссом.
    — Что же до тебя, Флексиус, — миралука даже не повернула голову в сторону лорда, но в ее голосе прозвучала откровенная угроза, — то твои рассуждения об организации улик с нужным эффектом очень применимы к созданию голозаписи, которая оказалась именно у моего аколита.
    Все знали о разборках Ниакрис с Флексиусом, начавшимся из-за штурма тюрьмы республиканцами.
    — Пожалуй, леди инквизитор права, — подал голос Гайлден, который все время вдохновенной речи Ниакрис внимательно слушал миралуку, — она может забрать аколита Мосса под свою ответственность. Судя по тому, что мы сейчас увидели, мы имеем дело с оборотнем экстра-класса. Не забудем тот момент, что он дословно, до последнего жеста воспроизвел то, что мы видели на голозаписи, — отметил Гайлден, — это при том, что у леди Ниакрис не было никакой возможности скопировать ее, а значит, если бы она и передала информацию, то были бы неточности. Столь детально, до мельчайшей подробности, мог повторить все лишь тот, кто имел непосредственное отношение к созданию данного компромата. Поэтому, я не соглашусь с лордами Корвусом и Флексиусом, хоть и не в той форме, что леди инквизитор, и склонен разделить мнение леди Ниакрис. Эти действия были направлены против верховного инквизитора с целью решения личных вопросов по отношению к леди Ниакрис. Это не государственное преступление, а сведение личных счетов.
    Миралука была удивлена. Обычно скользкий стенн с большим интересом смотрел в сторону Флексиус, явно видя в нем сильного кандидата на кресло главы Темного Совета. Еще он явно был неравнодушен к умбаранской ведьме, чье влияние имело тенденцию стабильного роста. С самой Ниакрис Гайлден держался вежливо, но отстраненно, прекрасно понимая, что ее позиция железна, миралука всегда будет играть вспомогательную роль при Каане. «Какую цель преследует этот проходимец?»
    — Я готов был поддержать Корвуса, — прогудел Дросс, — однако слова Ниакрис и Гайлдена поменяли мое мнение. Мальчишку явно подставили. И Ниакрис имеет право принять участие в данном расследовании, чтобы выявить и наказать преступника. Кто бы это не сделал, он зашел слишком далеко. И должен понести наказание в соответствие со своей виной.
    Дросс и не поддержал Корвуса. Ниакрис бы позлорадствовала на тему разъединения этих братьев-близнецов, однако была слишком напряжена.
    — Это подстава в чистом виде, — изрекла Литара.
    Наутоланка в первый раз принимала участие в подобном заседании, однако это ни сколь не смущало ее. Литара говорила в привычной своей манере — резко, жестко, бескомпромиссно.
    — Я склонна больше доверять мнению Гайлдена, который сам по сути оборотень, и Ниакрис, которая готова вскрыть свою голову, хоть это и явно лишнее, чем слушать очередные речи Флексиуса, основанные на почве личной неприязни, — прямолинейно заявила Литара. — Пусть Ниакрис забирает своего аколита, все мы знаем Агвейн, если парень не сдастся и не согласится признать что угодно, попросту сдохнет. Стоит приложить усилия и найти того, кто стоит за всем этим. Дросс прав, слишком нагло даже для ситха. Если кого-то кто-то не устраивает, пусть вызывает на поединок, или же сводит личные счеты на соответствующем уровне, а не привлекает к делу весь Темный Совет и ставит вопрос о шпионаже. Мое слово.
    Ниакрис с напряжением ждала решения Каана. Еще не высказались Лайдери и Шель, но в свете сложившейся обстановки они уже не занимали миралуку. Скир, вот кто будет выносить вердикт. Когда мнение Совета разделялось, пусть и не поровну, голос Каана становился решающим.

    Лайдери уже было открыла свой рот, однако Гайлден успел первым. Твилечка с возмущением посмотрела на стенна, который повернул ситуацию в сторону миралуки. Понятно, что тупоголовый Дросс посчитает мнение стенна авторитетным и поддержит его. С Литарой Лайдери мало общалась, но возненавидела ее с первого взгляда. Мнение же Мортис, которое умбаранка озвучила одной из первых, тоже возмутило твилечку. Почему она поддержала Ниакрис? Почему не поставила под сомнение свидетельство оборотня, как сделали это Корвус и Флексиус. «Неужели она заранее поняла, что кто-то выступит на стороне миралуки и поспешила обелить себя? Вот сука.»
    — А я считаю, что лорды Корвус и Флексиус правы, — упрямо заявила твилечка охрипшим от недавних истязаний голосом. — И дураку понятно, что леди Ниакрис слишком печется за судьбу своего аколита. Она могла быть не столь беспристрастной, каковой пытается показаться. А что касается ее обещания вскрыть ментальные блоки, то это может быть ходом с ее стороны.
    Кажется, она все же перегнула палку, высказывая столь явное недоверие словам миралуки. Ну и к черту, все знают об антипатии Лайдери к миралуке. Однако твилечка все же добавила:
    — В любом случае принимать решение в столь спорном вопросе должен глава Совета, ибо наши мнения разделились. Если он решит, что приведенные леди Ниакрис доказательства достаточно убедительны, чтобы освободить аколита Мосса из-под стражи, значит так тому и быть.
    Еще оставалась Шель, что с привычной ленивой улыбкой слушала доводы членов Совета. У тогруты явно было, что сказать, однако она по своей привычке терпеливо дожидалась, пока выговорятся остальные. Но в любом случае окончательное слово останется за Кааном. Лайдери искренне надеялась, что Скир достаточно зол на Ниакрис, чтобы поставить ее на место. Однако даже если Каан в который раз попустительствует суке-миралуке, по крайней мере можно будет утешиться мыслью, что небезразличный Ниакрис мальчишка выхватил от раттатаки сполна.

    — Корвус, высказывая недоверие к данной улике, ты автоматически признаешь меня виновной в фальсификации улик и, как следствие, измене Империи, ибо в таком случае мои личные предпочтения превысили мой долг. Ты готов предъявить мне подобное обвинение? Может, и меня ты заключишь под стражу?
    Корвус в очередной раз вспомнил, какого чёрта он забыл в политике, где нельзя просто сунуть шевелюру оппонентки в гусеницы танка. Похоже, этот аколит был ей действительно дорог. Женщины за редки исключением не способны побороть свои инстинкты, и Ниакрис была этому наглядным подтверждением. Иначе она бы раздумывала над ответами, а не нападала на первого, чьё мнение пошло вразрез. Ведь она была первой, кто афишировал версию, что она заплатила оборотню за ложь Совету, какими бы «автоматически» она не руководствовалась. Естественно, он не исключал возможности того, что Ниакрис могла убедиться в виновности своего аколита и решить его отмазать, но не возводил это в версию номер один и уж тем более никак на это не намекал.
    Флексиус и Лайдери высказались, как Корвус и предполагал. Уж эти-то в отличие от Гайлдена и этой... как её там... подстилки Каановой атрофией мозга не страдал. А вот Мортис его разочаровала, он был о ней более высокого мнения.
    — «Автоматически», — он хмыкнул. — Ты ищешь скрытый подтекст там, где его нет. Если бы я считал, что фальсифицируешь улики ты, я бы так и сказал. Меня не пугают перспективы.
    Да уж, пугали бы, он бы не сидел тут. Он за свою нескучную жизнь видел такие вещи, что угрозы какой-то безглазой девки с зашкаливающими инстинктами могут разве что насмешить.
    — Я думал, это очевидно, что за эту игру оборотню мог заплатить кто угодно. Ты, а не я, подталкиваешь на различные выводы. Похоже, что когда дело касается твоего аколита, ты просто не можешь мыслить рационально и не предвзято.
    — Я требую освобождения Тайлера из-под стражи под мою ответственность. Уполномоченная Флексиусом Агвейн превышает свои полномочия в вытаскивании правды из головы Мосса. Я не согласна с этими методами и не собираюсь терпеть подобное обращение с моим учеником, если нет неопровержимых доказательств его вины. А чтобы не было сомнений в моей лояльности аколиту Моссу или моей преданности Империи, я готова вскрыть свои ментальные блоки и обеспечить доступ в мое сознание повелителю Каану.
    Да, она действительно была привязана к своему ученику. Но освобождение из стражи под ответственность было хорошим шагом с её стороны. Пожалуй, с этого и следовало начинать, а не с обвинений. Даже если Мосс её обманул, как шпион он спёкся — сам будет тише воды ниже травы.
    — Под твою ответственность, — он кивнул. — Хоть я и считаю, что освобождать Мосса преждевременно, я согласен, что твою версию надо проверить. Надеюсь, это всё?

    Мортис вздохнула про себя, реально обдумывая возможность прерывания голосвязи под удобоваримым предлогом. Они что, идиоты все? Ладно Корвус. Он салдофон до мозга костей, а соответственно этого самого мозга уже не осталось. Ладно бы еще в Совете заседали подобные ему, тогда, быть может, это бы и прокатило. Но Гайлден высказал именно ту здравую мысль, которую Нихеления поняла в самом начале, потому и не тратила нервы и силы, отстаивая обреченную идею. Это Флексиус цеплялся за месть миралуке, пусть и бубнит отмороженные факты, надеясь, что все спишется на его извечную неприязнь к инквизиторше. Однако судя по настрою последней, комбинатору оставался лишь шаг до того, как взбешенная миралука вцепится в его глотку. Мортис в этом участвовать не собиралась. Лайдери идиотка, Корвус деревянный, Флекс зациклился на мести, она же, Нихеления, не собирается терять свое драгоценное время на эти разборки. Лично она стопроцентно знала, что Ниакрис говорит правду, как и то, что мозговитые члены Совета уже дошли до этого и помогли или помогут остальным принять эту истину. Каан вряд ли будет злить фаворитку еще больше. Да и куда уж больше — та просто лопалась от ярости. А с такими, как эта маленькая бомба замедленного действия до крайностей доходить не стоило. Поэтому Мортис предпочитала свернуть этот цирк поскорее, про себя, однако отметив, что новенькая Литара ей однозначно не по душе. «Ну хоть какая-то польза от убитого на это заседание времени.»
    — Я останусь при своем мнении, лорды. Как и при своем предложении. Давайте уже примем решение, меня ждут дела.

Оборотень взирал на разразившийся онлаин-битву с несколько озадаченным лицом. В руках он теребил лекку и, с ужасом понимал, что ему это приносит удовольствие. Вот только момент не подходящий. Отпустив отросток, который все же не был удобен ему, как и «шарики» впереди, он продолжил слушать выступления лордов одного за другим. Когда же свое слово вставил темнокожий, Вод лишь закрыл фиолетовое лицо ладонью и покачал головой. А дальше было только хуже. Бешеная миралука; тви’лека, которая еще сильнее подлила масла в огонь.
    И во что он вляпался? Да... Эта субстанция заслуживала отдельного внимания. Она засасывала и поглощала Вода, ставя его один на один с Темным Советом и вызывая приступ тошноты от всего, что происходило там. Наделенная практически безграничной властью дюжина людей яро сражалась за место под солнцем для своей любимой задницы.
    «Как дети малые, ей Богу...» — псевдо-тви’лечка даже усмехнулась. Ей впервые довелось побывать на заседании Совета, и он мог сказать, что ему понравился этот спектакль. Он так же отметил роскошную тогруту, которая так и не проронила ни единого слова.
    «Хороша... Я бы ей показал, что такое настоящий клоудит. Хе-хе.» — перепалку лордов он слушал в пол-уха, как и соглашение черного с безглазой. Он уже и так понял, что сводились личные счеты, и что у сводившего ничего не вышло. Вот только доказать причастность было невозможно. Он и сейчас помнил, что имел дело с одним человеком, которого раньше никогда не видел. Именно он дал задание и платил деньги.
    Кстати, а деньгах... Вод обвел выжидающим взглядом присутствующих. Неужели никого не заинтересовали его способности?

Действо шло по нарастающей... Ароз вертела головой так и эдак, впитывая в себя все как губка, но ни на чем не заостряя внимания. Хотя, она понимала всех участников действа. Как ей самой казалось. Даже оборотня, устроившего демонстрацию. Но об этом, обо всем следует думать не сдесь и не сейчас, опять же. Зато как только повторно выступил лорд Корвус, наконец согласившись с инквизиторшей, тилинка сформулировала четкую мысль: «Наконец-то, теперь тварь получит свое и от меня отстанет!» Мыслефразу сопроводил образ миралуки.
    «Пусть подавится!» — летело следом.
    Вылез ли Флексиус из ее головы? Если нет, и если он там был — предназначалось то ему. Хоть и не носило направленного вида. Она еле смогла удержать порыв ликования. Вызов, заставший ее так не вовремя, вполне можно обернуть себе на пользу.
    — Нет, ну я не думаю, что кто-то из них станет кому-то платить. Брр. Тем более, вот я бы в жизни не позволила никому залезть комне в голову.
Ароз вполне натурально передернула плечами.

Совет разделился на два лагеря. Одни четко настаивали на том, что Мосса надо освободить, и запись действительно подделка, другие на том, что поддельные как раз показания оборотня, а потому аколита надо оставить под стражей.
— Я требую освобождения Тайлера из-под стражи под мою ответственность. Уполномоченная Флексиусом Агвейн превышает свои полномочия в вытаскивании правды из головы Мосса. Я не согласна с этими методами и не собираюсь терпеть подобное обращение с моим учеником, если нет неопровержимых доказательств его вины.
- Ну прекрати Ниакрис...- Промурлыкала Шэль закатывая глаза. - Пытки заключенного не являются поводом для его освобождения.-  Тогрута усмехнулась. - Агвейн конечно та еще штучка, но дроиды-инквизиторы едва ли гуманнее. Все мы в курсе, а уж ты и подавно, по какой именно методике проходит вторжение в сознание подозреваемых.  Эти меры были одобрены советом. Бактакамера потом все исправит. А если Агвейн перестарается...то будет за это отвечать по всей строгости. Так, что думаю в руках она себя держит.
Однако перепалки пошли уже даже по второму кругу.
    — Лорды... Лорды. — Шэль примирительно вскинула руки, вклиниваясь в разборки несогласных. — Давайте будем честны сами с собой и друг с другом. Этот оборотень. — Она указала на наемника. - Действительно принимал участие в создании злополучной записи. Если уж Гайлден это признал, то тут и рассуждать нечего. Думаю уж кто-кто, а он разбирается в тонкостях подобных вещей. — Тогрута подарила стену очаровательную улыбку. — Вот только... меня тут одну смутило, насколько быстро и оперативно владыка Ниакрис смогла вычислить от куда у этой записи ноги растут, да еще и договориться с создателями подделки. Даже и двух суток не прошло...
    Воцарилась недолгая тишина.
    «Ну флексиус, с тебя благодарственное вылизывание моих лекку.»
    — Мы тут все уже готовы с факелами искать злодея который хотел очернить нашего главного инквизитора. Но что мы имеем в итоге? Аколит был пойман с поддельной записью в кармане, когда шел по коридору... Глупо конечно. Но с чего мы решили, что ее подкинули именно ему? Быть может это он не донес ее до кого-то другого? Скажем... до кого-то из нас. — Лимонные глаза лукаво блеснули.
    — Я конечно пока, что воздержусь от каких-либо открытых обвинений. Все это лишь беспочвенные умозаключения. Но, согласитесь чертовски странно, что удалось так быстро выследить многоликого наемника и договориться с ним о выступлении перед советом, при этом не имея толковых зацепок. Возможно Аколит Мосс не пострадал от того, что его подставили. А просто стал жертвой собственной неуклюжести, которая не дала ему донести голопроэктор до цели. Как уже звучало ранее, человек, решивший играть в подобные игры в совете, очень сильно переступает черту...
    Тогрута обвела собравшихся взглядом. Да уж, положение Ниакрис становилось все более шатким в этих дебатах.
    Шэль лукаво покосилась на безмолвную «Элисиф Прайд».
    «Черт возьми! Даже Гайлден такие номеров не вытворяет. Так ведь можно весь совет джедаев отжарить... мммм...»
    Длинные язык хищно пробежался по пухлым губам.

Каан мрачно слушал высказывания членов совета. Половина из них носила откровенно бредовый характер. Например Корвус, как обычно проявил чудеса безмозглости. Для этого коруная все, что было хоть сколько-то сложнее кнопки активации светового меча, автоматически выходило за грань неизведанного. Конечно, воины как правило не блещут умом, но Корвус давно зарекомендовал себя как особо тупой индивид, даже по меркам армии. Флексиус и Лайдери тоже проявили чудеса узколобости, но у них было оправдание. Оба просто ненавидели Ниакрис. Один из мести, другая из ревности. Эти ребята готовы обвинить миралуку хоть в постельной связи с самим Анадой. Все, что угодно, лишь бы очернить верховного инквизитора. Но тем не менее большинство все же понимало, что запись подделка. Сейчас это уже было попросту глупо отрицать. Даже Мортис сдалась сразу. Каан ухмыльнулся изучающе глядя на умбаранку. Она оказалась более гибкой, чем ему казалось.
    — Я останусь при своем мнении, лорды. Как и при своем предложении. Давайте уже примем решение, меня ждут дела.- Однако гонора у нее нисколько не поубавилось.
    — Если у тебя есть дела по важнее заседания совета, Мортис, мы можем тебя избавить от этой утомительной обязанности. — Рявкнул Каан. — Это касается и тебя Корвус. — Желтые глаза лорда метнулись в сторону коруная. — Отключаться будете после того, как совет вынесет окончательно решение. Здесь обсуждается не судьба ученика, а вопрос о военном шпионаже и саботаже в рядах совета. Если это отрывает кого-то от более глобальных задач, то он явно перерос кресло члена темного совета.
    Скира порядком достало постоянное нытье чернокожего, на тему того, что заседания отвлекают его от дел и прочее. Никого держать в членском кресле силой, Каан не собирался. В конце концов достойных Лордов было много, и все они жаждали власти.
    С глупыми обвинениями было почти покончено, однако в последний момент Шэль вдруг повернула обсуждение проблемы на новый виток.
    «Ты то куда лезешь...»- Заскрипел зубами Лорд. Однако Тогрута почему-то сегодня решила играть в беспристрастность и не предвзятый анализ. Самое мерзкое то, что в ее рассуждении все же было некое зерно логики. Со стороны и правда смотрелось неоднозначно. Конечно сам Скир понимал, что Ниакрис готова пол галактики на уши поставить ради спасения ученика. Но едва ли это можно считать аргументом.
    «Что же ты творишь?» Устало подумал Каан глядя на изображение миралуки. Обычно такая твердая и холодная Ниакрис оказалась сейчас просто не способна обуздать себя и сохранить беспристрастность.
    «И все из-за этого бесталанного недомерка?»
    Скир тяжело вздохнул. Если бы предвзятость к ученику так ярко не бросалась в глаза, заседание прошло бы куда как более гладко. Но такое рвение начинало вызывать подозрение у членов совета. И дело тут было  не в ущемленной гордости или косвенном оскорблении, а именно в самом Моссе. Это-то и бросалось в глаза.
    — Мы не освобождаем людей, обвиняемых в шпионаже, под чью-либо ответственность. Даже, если это член темного совета. — Жестко отрезал Каан.
    — Но в силу того, что единственная улика против аколита оказалась явной подделкой, обвинения становятся беспочвенными.  Аколит Мосс будет освобожден а обвинения будут сняты. Поскольку ученик темного лорда может удерживаться под стражей только при веских доказательствах его виновности, а не на оборот. — Последнюю фразу, Каан произнес угрожающе четко, в упор глядя на Коруная. Корвус явно забывал, что аколит члена темного совет это не простой мальчишка, и имеет несколько иной статус.
    Но благодаря языкастой Тогруте одним лишь Тайлером этот разговор не окончится.
    Скир недобро глянул на Шэль. Ее обвинения нельзя было назвать беспочвенными или лишенными смысла, и потому Скир не мог заткнуть ее так легко как остальных. И потому на нее он злился сейчас куда сильнее.
    — А, что касается недоверия совета относительно владыки Ниакрис... — Скир вздохнул про себя. — Я воспользуюсь ее предложением провести ментальный анализ. Надеюсь в моей не предвзятости тут никто не сомневается? — Каан обвел тяжелым взглядом членов совета. Естественно таковых не нашлось. По крайней мере не нашлось готовых бросить вызов военному вождю. Враги были по всюду, и лишь его сила, была его броней. И чтобы защитить Ниакрис, приходилось сейчас встать клином между ней, и советом. Такой щит, ее противники пока были не в состоянии пробить.
    — По поводу возникновения этой записи будет проведено тщательное расследование. Подобный саботаж не допустим, и виновный должен быть найден. И понесет наказание, не взирая на чины и звания. — Лорд хищно ухмыльнулся. — Если среди вас есть желающие, подобно владыке Ниакрис, пройти ментальный анализ и сразу доказать совету свою непричастность и верность империи, то это только приветствуется.
    Но конечно, никто не вызвался.
    «Скользкие трусы.»
    — Заседание совета завершилось. — Подытожил Каан. — Можете отключаться.
    Скир бросил взгляд, на фигурку миралуки. Она хорошо его чувствовала, и наверняка поняла, что с ней разговор еще не окончен.

— Ты ищешь скрытый подтекст там, где его нет. Если бы я считал, что фальсифицируешь улики ты, я бы так и сказал. Меня не пугают перспективы.
    — Но и не отметаешь подобной мысли, не так ли? — парировала миралука.
    Она успела достаточно неплохо изучить этот славный наборчик, потому могла предугадать их ходы, хотя иногда члены Совета умели удивлять.
    — Хоть я и считаю, что освобождать Мосса преждевременно, я согласен, что твою версию надо проверить.
    — А я считаю, что это необходимо, — огрызнулась миралука. — И настаиваю на этом за отсутствием неопровержимых улик его вины.
    Презумпция невиновности, конечно, была мало свойственна ситхам, но за спиной аколита стояла фигура самой Ниакрис, полноправного члена Темного Совета, поэтому этим выродкам, что отказываются признавать очевидное, придется согласиться с ней.
    — Лорды... Лорды. Давайте будем честны сами с собой и друг с другом, — наконец снизошла до принятия участия в обсуждении Шель. — Этот оборотень действительно принимал участие в создании злополучной записи. Если уж Гайлден это признал, то тут и рассуждать нечего.
    Миралука не спешила радоваться этим словам. Тогрута была столь же скользкой, сколь и ее закадычная подружка умбаранка. Потому-то Ниакрис и недолюбливала ее. Несмотря на странный интерес Шель к собственной персоне.
    — Вот только... меня тут одну смутило, насколько быстро и оперативно владыка Ниакрис смогла вычислить от куда у этой записи ноги растут, да еще и договориться с создателями подделки.
    — Я — верховный инквизитор Империи, Шель, — напомнила тогруте Ниакрис, — и имею непосредственное отношение к следствию. И уж безусловно знаю, как искать зацепки даже в самом непростом деле. Мне было достаточно привлечь к делу одну киффарку, чтобы получить имя того, кто имел непосредственное отношение к злополучному голопроектору. Лорд Гайлден присутствовал при этом.
    — Да-да, — оживился стенн. — Очаровательная игрушка лорда Варнаса оказалась неожиданно полезной не только в постели, она назвала имя татуинского ледоруба, за которым и отправилась Селира Нолла. Все происходило буквально на моих глазах. Отлично сработано, — заключил Гайлден, одобрительно кивая.
    «Съела, тогрута? Твоих мозгов до подобной логики явно не хватает.» Вообще Шель была далеко не так глупа, но сегодня Ниакрис была готова сорваться на каждого.
    — Я бы посмотрела, как быстро ты бы реагировала, Шель, если бы под стражей оказалась твоя, — Ниакрис проглотила слово «бесталанная», — девчонка.
    Тогрута бы уже смешала весь совет с дерьмом. Потому не ей тут лениво рассуждать, что и как делается. Пусть дальше трахается со своей дурой-аколиткой и хоть всем Советом, исключая, разумеется, саму Ниакрис.
    Но тут слово взял Каан. Ниакрис притихла, внимательно слушая вердикт любовника.
    — Мы не освобождаем людей, обвиняемых в шпионаже, под чью-либо ответственность. Даже, если это член темного совета
    Ниакрис скрипнула зубами, но ничего не сказала. Скир явно еще не закончил.
    — Но в силу того, что единственная улика против аколита оказалась явной подделкой, обвинения становятся беспочвенными. Аколит Мосс будет освобожден, а обвинения будут сняты.
    Ниакрис еле слышно вздохнула. Тайлер... Она смогла, смогла спасти его.
    — А, что касается недоверия совета относительно владыки Ниакрис... Я воспользуюсь ее предложением провести ментальный анализ. Надеюсь в моей не предвзятости тут никто не сомневается?
    Ниакрис вздрогнула. Она бы предпочла, чтобы Скир оставил это решение исключительно на словах. Конечно, ей нечего было беспокоиться касательно вопросов государственных. Тут миралука была кристально чиста. Но... Она не хотела, чтобы мужчина, которого она любила, копался в ее чувствах к нему. Он изначально пытался сломать ее, подчинить себе, посадить на цепь подле своих ног. Ниакрис сопротивлялась, во многом отмалчиваясь. Но если Скир залезет в ее сознание, ему будет известно все. Насколько слаба в действительности была миралука, насколько горячо она любила главного мужчину в своей жизни, насколько сильную боль он умел ей причинять... «К черту.» Если просить Скира не делать этого, Каан уже точно не изменит свое решение. А так можно было придумать, чем занять цепкий мозг любовника, оттесняя мысль о копании в голове миралуки на задворки подсознания.
    — По поводу возникновения этой записи будет проведено тщательное расследование. Подобный саботаж не допустим, и виновный должен быть найден. И понесет наказание, не взирая на чины и звания.
    Ниакрис мрачно поклялась себе, что примет в этом непосредственное участие. И найдет способ заключить хотя бы одного из своих врагов в кандалы, чтобы они на собственном опыте убедились, на что способна миралука, насколько виртуозным может быть искусство пыток.
    — Если среди вас есть желающие, подобно владыке Ниакрис, пройти ментальный анализ и сразу доказать совету свою непричастность и верность империи, то это только приветствуется.
    На губах успокоившейся Ниакрис скользнула кривая усмешка. В отличие от нее остальным было что скрывать. «Жалкие твари...»
    — Заседание совета завершилось. Можете отключаться.
    Голограммы лордов одна за другой исчезали, но Ниакрис не торопилась следовать их примеру. Она чувствовала, что ее разговор со Скиром не закончен. И хоть малейшее промедление продлевало мучения Тайлера, миралука не могла вновь обрубить Каана, который минуту назад противопоставил себя членам Совета, чтобы защитить ее. Она кивнула Селире, делая знак, что и та может отключаться. Ее миралука отблагодарит позже.
    — Леди Ниакрис, — Литара смотрела прямо на миралуку, — я так понимаю, что вы лично будете принимать участие в расследовании. Я бы хотела помочь вам с этим.
    Миралука нахмурилась, пытаясь понять, что стоит за этим предложением.
    — Вдвоем будет проще, — пояснила наутоланка, — меня тошнит от всех этих интриганов, которые предпочитают ставить подножки, вместо того, чтобы решать дела как настоящие ситхи. Возможно в будущем мы с вами не сойдемся мнениями, не спорю, но в данном случае я хочу содействовать вам.
    — Благодарю, — кивнула удивленная миралука. — Мне не помешает твое... гм... содействие. Литара.
    — Отлично, если что, я на связи.
    Не ожидала Ниакрис, что в Темном Совете появится еще хоть одна здравая голова. Миралука не обманывалась, понимая, что Литара будет всегда действовать в соответствии с собственными убеждениями, не прогибаясь под чужие интересы. Ей не был симпатичен никто из ситхов, что собственно было нормальным явлением. Она просто занимала ту позицию, которая ей казалась правильной. Когда-то и Ниакрис была такой. Пока не сошлась столь тесно со Скиром. Кстати, о нем...
    — Я была немного взвинчена сегодня, — извиняющимся тоном промолвила миралука, когда перед ней осталась лишь его голограмма. — Спасибо за поддержку.
    И услышала смешок. Той, что находилась сейчас рядом с Кааном, вне голопроекции. «Лайдери...»
    — Но больше не буду отвлекать тебя от дел, — голос Ниакрис моментально заледенел. — Мне нужно забирать моего аколита.
    То ли очередная пощечина, которую Лайдери нанесла невольно открывшейся Ниакрис, то ли усталость после напряженной грызни на заседании, — что было тому виной, непонятно, но защита миралуки на мгновение треснула. И волна боли вновь накатила на нее. Ниакрис зашаталась, прислоняясь к стене и хватаясь за горло, из которого вырывались сдавленные хрипы. Словно сквозь туман проступало встревоженное лицо Каана, который явно не понимал того, что происходит и был готов устроить кровавое мессиво.
    — Тайлер... — прохрипела Ниакрис, с огромным трудом высвобождаясь от ощущений аколита. Пальцы опалило болью. Они разжались, выпуская голопроектор. «Агвейн... Мразь! Мразь!» Это стало последней каплей для и без того распсиховавшейся миралуки. Оковы, в которых миралука привычно держала свои чувства, разлетелись вдребезги, сознание смыло волной ярости.
    Из голопроектора доносился голос Каана, однако кованный сапог, опустившийся на злосчастный прибор, положил тому конец. Ниакрис не собиралась больше играть в эти игры. И сдерживать тьму внутри себя. Миралука жаждала мести. И она ее получит.