========>Арена Нар-Шаддаа

    Мортис отправила на Руусан сообщение, в котором сухо изложила результаты операции на Умбаре: Лютос нашел артефакт, артефакт являлся вместилищем души древнего сумасшедшего лорда, артефакт был уничтожен, напали джедаи, в итоге погибли Лютос и Висс. Конечно, стоило лично поговорить с Кааном, но Нихеления не была настроена на разговоры. Это другие пусть лебезят перед главой Темного Совета, а она успеет отчитаться лично. Формально Мортис не была в подчинении ситха, вот если он предложит ей место в Темном Совете, тогда да, она готова поиграть в политику. А пока что их общение имело форму взаимовыгодного сотрудничества, не более. К тому же темную леди возмутил тот факт, что по ее душу прислали Висса. Играть роль непослушной девочки, что за шкирку притащут к облеченному властью важному дяде, Нихеления играть не собиралась. Потому в конце сообщения было добавлено, что Мортис предпочитает сейчас заниматься свеже приобретенным учеником, а Империи пока что придется обходиться без ее услуг. Конечно, тон сообщения был предельно корректен, но смысл — достаточно прозрачен. «К черту эту политику.»
    Сета она поручила своим людям, которым вменялось подыскать Тарону подходящую броню и вообще помочь ему освоиться. Краткий курс на тему «Война в Галактике глазами имперцев» мальчишке не повредит. Сама же Мортис наконец решила смыть с себя всю грязь недавних событий. Скинув одежду, Нихеления прошла в специально оборудованную под ее запросы ванную комнату. Маленький бассейн, в котором вполне могло умещаться несколько человек, принял в себя уставшее тело Мортис. Погрузившись в теплую воду, насыщенную цветочными ароматами, женщина прикрыла глаза, наслаждаясь временным покоем.
    Она лежала где-то час, пока двери с шипением не отворились. Ей не надо было открывать глаза, чтобы понять, кто был посетителем. Да и она сама велела Сету по окончанию зайти к ней. Ленивая улыбка скользнула по ее губам. Глаза медленно открылись. Она переменила позу, располагаясь поудобнее.
    — Ну и как тебе твоя каюта? — поинтересовалась Мортис. — Лучше, чем бараки для рабов, я думаю.
    Она встала, отвернувшись от него. Взяв в руки мочалку и выдавив на нее небольшое количество геля, Нихеления бросила, не оборачиваясь:
    — Хочешь присоединиться?

    ===>Арена Нар Шаддаа
    Как только Сет ступил на дюрастиловый трап коробля своего нового учителя, он полностью смог осознать свою свободу. Но что-то в нем изменилось в тот момент — Тарон ощущал необыкновенный прилив сил, как будто убийство надзирателей сняло с него ограничитель, постоянно сдерживавший и не дававший реализовать весь свой потенциал. Теперь все было по другому — никаких клеток, никаких надзирателей и лишь один человек, ради которого можно было пойти на смерть. Да, Дарт Мортис за несколько мгновений стала центром мира для освобожденного раба... нет, уже не раба — ситха, который был преисполнен чувством долга перед своей спасительницей.
    Идя по коридорам коробля, Тарон совсем не слушал что-то лепечущего рядом слугу Мортис — ему было не интересно, что за конфликт был у Респбулики и Империи. Сет знал одно — если Мортис захочет чего-то, он это выполнит без сожалений и каких-то колебаний. Ведь теперь он жил только ради нее.
    Слуга остановился, указав Тарону на дверь в его собственную каюту на этом корабле. Молча кивнув, мужчина оставил фигуру в черном балахоне и вошел внутрь. Для новоиспеченного ситха почти все было новым — не так уж о многом знал и не так уж много видывал Сет в своей небольшой клетке, чтобы не впечатлиться самой простенькой каютой космического корабля. Хотя парню многого и не надо было — койки и оружейного шкафа было вполне достаточно. Осмотревшись, Тарон подошел к шкафу, где его ждала темная броня с металлической маской, а так же и его собственный световой меч. Что и говорить, а оружие пришлось бывшему гладиатору по душе — как только кроваво-красный клинок с шипением вырвался из рукояти, Сет уверенно рассек им воздух, восхищаясь балансом и скоростью этого поистине элегантного и уникального оружия. Альдераанец проделывал все новые и новые движение, при том выглядело все это так, будто бы он всю свою жизнь умел фехтовать на световых мечах и лишь по какой-то нелепой случайности не стал ситхом раньше. Выключив свое новое орудие, парень обратил внимание на металлическую маску, что лежала подле брони. «Хищные» прорези для глаз, острые и грубые очертания выкованного металла словно говорили Сету о том, кем он теперь являлся — молчаливым палачом на службе у своей хозяйки. Впрочем, гладиатор и не хотел иного.
    От созерцания своей новой экипировки Тарона отвлек звук интеркома — учитель желала его видеть. Не имея и малейшего желания заставлять ждать свою повелительницу, воин накинул на себя черную робу и отправился к Мортис. Зайдя в ванную комнату, Сет неволно засмотрелся на изящное тело умбаранки — конечно же, женщины были в жизни гладиатора, но все они являлись не более чем рабынями, которых использовали для удовлетворения своей жажды женской плоти бойцы арены. Но Мортис словно была из другого мира, отчего Тарон совершенно не знал, как ему себя вести в присутствии своего учителя.
    — Ну и как тебе твоя каюта? Лучше, чем бараки для рабов, я думаю. Хочешь присоединиться?
    — Она более чем удобна для меня. — Преклонив колено, негромко ответил Сет, стараясь отвести взгляд от манящих изгибов бедер Мортис. — Вы... учитель, я не совсем уверен, что вы хотите...
    Тарон запнулся. Сейчас в нем боролось два чувства — восхищение своей спасительницой и то дикое желание, которое он испытывал при виде ее обнаженного тела. Слишком уж долго пробыл рабом Сет, чтобы сдержать себя в такой опасной близости от человека, который впервые пробудил в нем почти животный инстинкт. Впрочем, кем он был, чтобы перечить Мортис? Поэтому Тарон замолчал, ожидая решения своей повелительницы и надеясь, что сможет держать себя в руках.

    — Вы... учитель, я не совсем уверен, что вы хотите...
    Мортис запрокинула голову и расхохоталась. Переливчатый смех звучал довольно долго — комизм ситуации прокручивался в голове. Отсмеявшись, Мортис промолвила:
    — Нет, теперь уже не уверена.
    Не в ее обычаях было настаивать. Не хочет, не надо. Заставлять с собой спать она не будет. Хотя нет, хочет он. Еще как хочет. Его желание было достаточно ощутимо. Но это непонятно откуда взявшаяся нерешительность портила все дело. Другие гладиаторы, получив доступ в постель Нихелении, не задавали дурацких вопросов. Они срывали с себя одежду и с жадностью тянулись к красивому чистому женскому телу. И Мортис превосходила их самые смелые ожидания. Но Сет, видимо, был особенным во всем. «Ему же хуже», передернула плечами Мортис.
    — Я собственно не настаиваю, — ухмыльнулась леди ситх.
    Но это еще не значило, что мальчишка отделается так легко. Развернувшись так, чтобы Сету открывалась вся картина, Мортис медленно принялась скользить мочалкой по телу, слегка лаская некоторые места. Ее грудь была достаточно красивой, хоть и небольшой, потому ей Нихеления уделила достаточно времени. Мочалка скользила, повторяя изгибы. Соски затвердели от подобных манипуляций. Мортис картинно закусила губу. Ее рука скользнула вниз по животу, слегка наклонившись, Мортис бесстыдно провела пальцами по внутренней части бедер. Потом, послав насмешливую улыбку Сету, нырнула в воду. «Финала, деточка, тебе не дождаться.» Вынырнула она достаточно быстро. Выбравшись из ванной, темная леди взяла уже приготовленное рабом полотенце и чувственно вытерла свое тело. «Думаю, маленькое наказание ему понравилось. Впредь будет думать, что говорить.»
    Завернувшись в тонкий черный пеньюар, контрастирующий с ее белой кожей, Нихеления не стала его запахивать. Поманив Сета, она прошла в свою каюту. Растянувшись на огромной кровати, Мортис ленивым жестом простерла руку к лежавшему в чаше винограду. Гроздь взмыла в воздух и поплыла прямо к  умбаранке. Обирая ртом виноградинки, Мортис подтянула к себе комлинк.
    — Берем курс на Руусан, — процедила приказ командиру корабля повелительница, прежде чем отключиться.
    Потом взглянула на Сета:
    — Иди сюда, — махнула рукой Мортис. — Не бойся, я тебя не съем, — поддела здоровяка Нихеления. — Нам лететь еще долго. Придется тебе меня развлекать. Расскажи мне о том, что ты чувствуешь, став ситхом. Каковы твои помыслы и устремления, Сет?
    Конечно, она могла прочитать в его разуме и сама, но Мортис было лень. Да и раз уж мальчишка забоялся лезть в ее постель, придется скрашивать время разговорами. «Каан лопнет от гордости, что я так быстро прилетела. Еще возомнит, что я боюсь его.» Но не оставаться же на корабле? Тут становилось скучно.
    «Ну ничего, на Руусане я найду, как и с кем развлечься.»

    Ее смех... Сет не мог сказать, что он почувствовал это — не настолько прочной его связь с Силой была, но каким-то шестым чувством гладиатор уловил нотки разачарования в нем. Этого было более чем достаточно, чтобы осознать то, что Тарон в свой первый же день служения не оправдал надежд Мортис. Стиснув зубы и злясь на самого себя за свою нерешительность и глупую наивность, мужчина поднялся с колен и продолжил наблюдать за тем, как, словно в наказание ему, повелительница демонстрировала свое изящное тело, все больше распаляя желание гладиатора овладеть ею.
    — Простите, учитель. Второй раз такое не повторится. — Тихо промолвил Сет, опустив взгляд в пол и стараясь подавить дикую жажду женской плоти. Он прекрасно понимал, что Мортис играет на этом, ведь для нее бывший раб был открытой книгой. Но Тарон ничего не делал, ожидая приказа своей спасительницы — это было его наказанием за первое неповиновение ее желаниям. Посмотрев на Мортис, гладиатор даже больше не пытался подавлять это чувство похоти, которое буквально поедало его изнутри и с трудом заставляло воспринимать реальность.
    — Иди сюда. Не бойся, я тебя не съем. Нам лететь еще долго. Придется тебе меня развлекать. Расскажи мне о том, что ты чувствуешь, став ситхом. Каковы твои помыслы и устремления, Сет? — Манящий голос повелительницы подозвал Тарона, который покорно подошел к лежащей на кровати женщине и так же покорно вновь опустился на колено, склонив голову.
    — Не могу сказать всего, но... Это как отведать немного воды, находясь в пустыне — я только в начале своего пути и жажду большего, жажду силы и могущества, жажду свободы. Все — для вас, учитель. — Ответил Сет. Это было правдой — несмотря на всю свою дикость, Тарон размышлял над этим с того самого момента, как темная повелительница освободила его от жалкого рабского существования. Он знал о Силе очень немногое, лишь какие-то байки и истории от пленных солдат, проданных в рабство, и ему предстояло познать еще очень многое, чтобы стать достойным служения Дарт Мортис. Но для Сета это было удовольствием — это было единственной вещью, которую он мог предложить своей спасительнице.
    И сейчас внутри Тарона бушевал целый океан эмоций, который ему было очень сложно контролировать. Там была и злоба, и разачарование, и страх, и страсть, и похоть — все это буквально разъедало его разум, но давало опьяняющее чувство невероятной силы. Казалось еще чуть-чуть и та огромная чаша чувств вот-вот переполнится и мужчина потеряет над собой контроль. И той последней каплей стал короткий взгляд на полуобнаженное тело Мортис, такое манящее и желанное...
    Сет мог видеть, но не мог контролировать это — словно ток, по его телу прошла дикая волна возбуждения и уже в следующий миг, избавившись от одежды, он пригвоздил женщину к кровати всем весом своего тела, не давая возможности хоть как-то противиться его действоиям. Сейчас он был не более чем дикарем, получившим столь долгожданный трофей. Бесцеремонно раздвинув ее ноги, Сет вошел грубо и сразу на всю длину, сильно начав работать бедрами. Он не знал каких-либо прелюдий или премудростей — Тарону был известен только животный секс, в котором доминировала только похоть и желание подчинить себе, завладеть без остатка. И гладиатор продолжал поступательные движения бедрами все быстре и быстрее, губами жадно лаская шею и губы Мортис, вдыхая пьянящий аромат ее кожи и возбуждаясь еще больше. Будто бы насытившись, Сет вышел из женщины и встал с кровати — но это был еще не конец. Легко, словно тряпичную куклу, Тарон притянул темную повелительницу к себе и, прижав ее к себе и поддерживая на весу за ягодицы, начал ритмично входить в ее трепещущее лоно, то поднимая то опуская на свою разгоряченную плоть. Его жажда и близко не была удовлетворена, так что путь до Руусана обещал быть долгим...

    — Не могу сказать всего, но... Это как отведать немного воды, находясь в пустыне — я только в начале своего пути и жажду большего, жажду силы и могущества, жажду свободы.
    Мортис наслаждалась его словами, все больше убеждаясь, что сама судьба привела Сета в ее когти. Конечно, свободы ему не видать. Но новая форма рабства вполне устроит бывшего гладиатора, в этом Нихеления не сомневалась.
    — Все — для вас, учитель.
    — Все? — усмехнулась Мортис, слегка меняя позу, чтобы пеньюар соскользнул с плеча, а согнутая в колене нога перестала скрывать ее обнаженное лоно. Провоцировать Тарона оказалось делом забавным. Видя как на ладони все его эмоции, Мортис осознавала свою власть над ним. «Ты всегда будешь только мой...»
    Кажется, ее телодвижения переполнили чашу терпения Сета. Его глаза полыхнуло желтым пламенем, а жажда плоти взяла верх над этим странным благоговением. «Да неужто.» Она даже подумывала отказать ему, но тот явно был уже невменяем, а самой Нихелении слишком хотелось распробовать это тело, подчинив Сета не только морально, но и физически. С улыбкой Мортис наблюдала, как не в силах сдерживаться, бывший гладиатор начал срывать с себя одежду. Фиолетовые глаза бесстыдно скользили по изгибам прекрасного мужского тела, которое скоро будет сливаться с ее. Шевелением плеч Мортис скинула с себя ненужную шелковую тряпку. И почти тотчас же Сет навалился на нее. Он вошел грубо и бесцеремонно. Но Мортис была далеко не девочкой, так что подобными размерами ее не удивишь. Несмотря на значительный вес Сета, Мортис, подпитываемая Силой, смогла сладко изогнуться в объятиях гладиатора, принимая его в себя. Он был подобен прекрасному животному, руководимого слепым желанием. И Мортис не сопротивлялась, наслаждаясь этим примитивным видом секса, когда женщина выполняла лишь роль самки. Конечно, Сету негде было выучиться чему-то более затейливому, но его напористость и горячность компенсировали простоту подхода. И Мортис позволила себе расслабиться, отдавшись ярким ощущениям. Когда запал гладиатора выплеснулся в умбаранку, Мортис некоторое время, подрагивая, оставалась прижатой к его груди. Ее ноги обвивали красивые бедра Сета, а лоно не выпускало его плоть из себя. Нихелении с трудом удалось на протяжении всего действа оставаться молчаливой. Ни одного стона не сорвалось с ее губ — нелюбовь уподобляться глупым маленьким визжащим сучкам. Но ее желание Сета было не до конца удовлетворено. Тарон казался созданным для ее удовольствия, и отделываться одним разом Мортис не собиралась.
    Резко откинувшись назад, Мортис с помощью Силы, швырнула тело Сета своими длинными ногами на кровать, сама оставшись сверху. На мгновение она соскользнула с него, подставив под его жадные губы свою грудь.
    — Нежнее, — велела Мортис, когда тот слишком рьяно взялся за дело.
    Тот послушался, принявшись более осторожно облизывать округлости учителя, слегка покусывая затвердевшие соски. Когда женщина удовлетворилась, она слегка отстранилась. Ее рука скользнула между бедер Сета. Чувственные пальцы принялись обрабатывать его орудие, приводя в нужную форму. Долго стараться не потребовалось — его организм буквально жаждал ее. Мортис опустилась на возбужденную плоть с легким вздохом и слегка откинулась назад, поддерживаемая горячими рукам Сета. Она сама задавала темп, сначала с ленивой медлительностью, потом все убыстряясь. Бедра Нихелении вздымались, то в едином движении вверх-вниз, то начиная выписывать затейливые фигуры, давая Сету познать все ее глубины. Ее тело уже начала пробирать дрожь, когда умбаранка качнулась в сторону распростертого под ней гладиатора. Острые когти вцепились в грудь Тарона, глаза горели лихорадочным огнем. Она рывком привлекла Сета к себе. Ученик обвил ее руками, прижимая к себе. Задыхаясь и кусая губы, Нихеления убыстрилась. Потом в глазах потемнело и, сотрясаемая оргазмом, она обмякла в руках кончающего Сета.
    Ей требовалось всего несколько мгновений, чтоб прийти в себя и нацепить на лицо привычную снисходительно-властную маску. Встав с кровати, Мортис натянула на себя пеньюар и прошла ванную, чтобы удалить с бедер обильно смочившее их семя Сета. Вернувшись, Нихеления принялась расчесывать длинные светлые волосы, поглядывая краем глаза на отражение одевающегося Тарона.
    — Когда мы прилетим на Руусан, держись позади меня, — велела она ученику. — Не вступай ни с кем в разговоры. Ты — моя тень и мой меч. Но не вздумай активировать клинок при малейшем неуважении в мою сторону, я и сама могу справиться с этим. Реагировать стоит лишь на явную угрозу. И запомни еще кое-что.
    Отложив гребень, Мортис подошла к Тарону. Она была достаточно высокой, чтобы не теряться рядом с Сетом, хотя смотреть в глаза все равно приходилось снизу вверх.
    — Ты принадлежишь только мне. Я дам тебе все — власть, могущество, свое тело, кучу шлюх, которые будут удовлетворять тебя в любое время дня и ночи. Но если я замечу не согласованные со мной сношения с другими ситхами — неважно в какой форме — я уничтожу тебя.

    Когда все закончилось, в голове Сета никак не могло уложиться все то, что с ним сейчас произошло — слишком долго он был животным, чтобы внезапно стать чем-то другим. И ему пришлось с этим смириться, поскольку гладиатор прекрасно понимал, сколько предстоит еще испытаний перед его полным преобразованием в настоящего ситха. Тарон хотел быть нужным и полезным для Мортис, поэтому отныне он принял для себя единственно верное решение — абсолютное повиновение.
    — Когда мы прилетим на Руусан, держись позади меня. Не вступай ни с кем в разговоры. (...) Но если я замечу не согласованные со мной сношения с другими ситхами — неважно в какой форме — я уничтожу тебя. — Подошедшая в упор к нему повелительница словно прочитала и озвучила мысли гладиатора. И он был этому рад.
    — Да, учитель. — Сет легко кивнул в знак того, что ее указания и все сказанное было понято. Больше он никогда не допустит ни одной промашки и не посмеет разочаровать Мортис вновь — слишком высокой была цена. Нет, Тарон не думал о своей жизни, он думал о той гордости, что еще жила в нем. Если гладиатор еще раз подведет повелительницу, то ему будет уже все равно, что с ним сделают — когда погибнет его гордость, погибнет и настоящий Сет Тарон. Поклонившись своей повелительнице, воин вышел из комнаты и направился в свою каюту, где Тарон облачился в свою новую броню и терпеливо ждал их прибытия на неведомую ему планету под названием Руусан.
    Мортис, Сет ===> Коридоры особняка Каана.